Самые худые модели в мире: мода на анорексию

Мода на худобу – самая обсуждаемая в модельной среде за последние десятилетия. Пресловутый «нулевой размер» тревожит умы не только воротил фэшн-бизнеса, но и тех, для кого эта мода создается.

Мы выбрали 10 моделей, добившихся известности прежде всего благодаря своей худобе. И попытались ответить на главный вопрос – чего им это стоило.



«Девушка-сенсация», «первая супермодель» – такими титулами принято величать главную худышку 60-х Твигги. Глядя, как эта робкая, чуть нескладная девушка пытается овладеть собственным телом, раскачиваясь под звуки музыки, или как она поворачивается к камере худыми выступающими лопатками на одной из кинохроник, сложно представить, что именно она могла потеснить таких «акул» 50-х, как Мэрилин Монро. Тем не менее, именно фигура Твигги (рост 169, вес 40 кг, пропорции 80–50–80) в один момент вдруг стала эталонной. Все: от школьниц до зрелых дам – разом заболели «синдромом Твигги» (навязчивая жажда похудеть у многих из них приводила к поглощению амфетамина и наркозависимости). Меж тем карьера самой Твигги длилась всего 4 года. За это время Твигги успела стать иконой стиля и предвозвестницей всех анорексичных моделей до сегодняшнего дня.



Запредельной худобой отличалась и другая легендарная модель 60-х  – Верушка (Vera von Lehndorff). Апофеозом ее карьеры стал фильм Антониони «Фотоувеличение» (Blow-up), точнее та трехминутная сцена, где Верушка играет саму себя. Извиваясь под прицелом фотокамеры Дэвида Хеммингса, она демонстрирует не только высшую степень своего таланта, но и крайнюю стадию истощения. Страдала ли Верушка анорексией, доподлинно неизвестно. А ее сцена в Blow-up была названа одной из самых эротичных в истории кино. Все точки над «i» расставила недавно вышедшая документальная лента «Верушка: Жизнь перед камерой» (Veruschka – Die Inszenierung (m)eines Körpers), в которой модель рассказала, что была упитанным ребенком, а первые ее шаги в карьере начались с совета «питаться одними яйцами, чтобы не полнеть».





Когда модельный агент Сара Дукас увидела в аэропорту 14-летнюю девочку по-имени Кейт, она тут же окрестила ее «худышкой». Когда же Сара узнала, что это бледное, почти прозрачное создание пару минут назад отослало отца за пачкой «Мальборо», она поняла, что перед ней будущая звезда. Сара не ошиблась. Очень скоро Кейт Мосс действительно стала звездой. А ее худоба и ее вредные привычки стали неотделимы друг от друга, как гений и злодейство. Из страха набрать вес Кейт пристрастилась к наркотикам. Это потом она будет рассказывать, что была увлечена работой настолько, что не успевала поесть. И каждый раз, пробираясь глубоко заполночь в свой гостиничный номер, вспоминала, что неплохо бы перехватить гамбургер, но все рестораны были уже закрыты – и Кейт ничего не оставалось, как смотреть на свое изможденное отражение в зеркале и тяжело вздыхать. Способствовала анорексичности супермодели и ее привычка употреблять накркотики, которая едва не стоила красавице работы.  Переживать нападки общественности пришлось не одной Кейт, но и фотографу Корин Дэй (именно она сделала с Мосс первую в ее жизни фотосессию в Vogue), и Кельвину Кляйну (пригласившему Кейт для съемки нашумевшей рекламной кампании Obsession).  Всех троих обвинили в пропаганде «героинового шика» и анорексии. Причем обвинителем выступил сам президент Джон Кеннеди. Свою анорексию Мосс никогда не признавала, а вот в наркозависимости повинилась.

«Героиновый шик» 90-х действительно был объектом подражания и, идя рука об руку с анорексией, унес  жизни многих молодых особ, в числе которых по счастливой случайности не оказалось самой Кейт Мосс и другой анорексичной модели – Джейми Кинг.



Джейми (или Джеймс) была милой девушкой и многообещающей моделью до тех пор, пока не познакомилась с итальянским фотографом Дэвидом Сорренти. Ее экстремальная худоба понадобилась наркозависимому Сорренти, чтобы делать пропитанные героином снимки. На одном из них, самом известном, Джейми выглядит изможденной копией Кейт Мосс, а ее длинные худые ноги наводят еще больший ужас, чем разбросанные фотографии «мертвецов» – людей, умерших от наркотиков (Курта Кобейна, Сида Вишеса, Джерри Гарсия). Вскоре после этого снимка скончается сам Сорренти, а Джейми будет находиться на грани жизни и смерти из-за анорексии, нарко- и алкозависимости вместе взятых. Но все-таки сумеет выжить и даже станет актрисой. И хотя «героиновый шик» будет упразднен, проблема анорексии среди моделей так и останется.




В 2006  жертвой анорексии стала бразильская манекенщица Анна Каролина Рестон. После победы на конкурсе красоты она подписала контракты с ведущими агентствами (Ford, Elite, L'Equipe) и продолжала свое триумфальное шествие по миру, пока в 2004 году не попала в Китай. Там во время кастинга кто-то сказал Анне, что она «слишком полная» и посоветовал похудеть. С этого момента в жизни мисс Рестон начался обратный отсчет. Девушка села на строжайшую диету, состоящую из  яблок и томатов.  К октябрю 2006 года ее вес достиг 40 кг, она попала в больницу и в ноябре скончалась. «Смерть Анны должна стать сигналом для модельного бизнеса. Нет ничего гламурного в том, чтобы закончить жизнь, как она», – сказала мать бойфренда Рестон.

Увы, вскоре история повторилась.



В 2006–2007 гг. общественность была потрясена смертью сестер-моделей Луисель и Элианы Рамос. Обеим бразильским красоткам агенты прочили блестящую карьеру. Особенно хороша была младшая – Элиана, которую звали просто Эль (Elle). Нежные, еще детские черты лица и аквамариновые глаза делали ее образ незабываемым. Став моделью в 16 лет, она только-только начала раскрываться, как вдруг неожиданно все оборвалось. Ее сестра Луисель скончалась от сердечного приступа прямо на подиуме. Врачи диагностировали истощение (девушка питалась только салатом-латуком и диетической колой). Через полгода по той же самой причине не стало самой Эль.



Историю этой нижегородской Золушки знают все. Ею восхищаются, ей завидуют и подражают. Тело Натальи, облаченное в созданное ею самой белье «Этам», с пристрастием рассматривают женщины и мужчины. И все сходятся в одном мнении: «Достойна!» Двадцативосьмилетняя модель, мама троих детей, имеет всю ту же девичью фигуру, что и 10 лет назад, когда она только вошла в модельный бизнес. Тогда ее, еще юную провинциалку, поставили перед выбором: или худеть, или возвращаться в родной Новгород, в серость и нищету, откуда она с таким трудом выбралась. Надо сказать, что Наталья и так была худой – скудный семейный бюджет не позволял будущей звезде хорошо питаться. Нынешний же режим питания, навязанный модельными агентами, чуть не свел ее в могилу: «Я знала только одно: мне нужно похудеть. Я стала нервной, начала терять волосы и чувствовала дикую усталость. Я убивала себя». К счастью, нашелся человек, который уберег Наталью от несчастья. Теперь она здорова и счастлива. Недавно Наталья приняла участие в конференции, посвященной красоте и здоровье моделей, где высказалась за отмену «нулевого размера».



Моду на худобу среди мужчин ввел французский дизайнер Эди Слиман (от «slim man», дословно «худой мужчина»). В его узкие джинсы «skinny» и захотел втиснуться 70-летний Карл Лагерфельд, сбросив 40 кг живого веса. Но ловушка была в том, что Эди никого не заставлял худеть. Он просто и со вкусом творил свою вселенную, населенную тонкими и вечно юными подростками.

Среди них самым худым по праву считается Жак Бреннан (Jack Brennan). Пускай над его ребрами и впалым животом подшутил не один фэшн-блогер, для Слимана это была именно та худоба, с помощью которой он заводил разговор о жизни и смерти, на грани которых так любит балансировать всякий молодой человек. При этом сам Слиман не прочь был броситься из крайности в крайность – легкость и эфемерность Жака позволяла ему делать это так же легко, наряжал ли он его в непроницаемое черное или в дышащее, как мембрана, белое.

С тех пор от моделей Слимана худобу унаследовали практически все манекенщики. Брутальных мускулистых мачо сегодня встретишь разве что на бэкстейджах D&G.



Эта украинская красотка известна не только тем, что является музой Стивена Майзела и лицом японской марки Shiseido, но и своей анорексичной фигурой. Статус «одной из самый худых подиумных моделей» закреплен  за Онопкой в «Википедии». Сама модель ко всему вышеперечисленному относится с одинаковым равнодушием. А на вопрос о своей худобе всегда отвечала так: «Это наследственное. Моя мама тоже очень худая. К тому я вовсе не считаю себя анорексичной». С некоторых пор Онопку больше не беспокоят подобными расспросами: модель поправилась на 10 кг, и теперь индекс массы ее тела (BMI) достиг нормы.



Эта «рыжая бестия» (как ее называют в модельной среде) действительно очень худа. Худа настолько, что фотограф Бен Хассет не выдержал и пригласил ее сняться в своей фотосессии для французского Vogue. Там обнаженная красотка, сверкающая узкими, белыми, как молоко, запястьями играет с глянцевым черепом. Результат был ошеломительным. И всем вдруг стало ясно, что тема запретного плода и угрожающей худобы – суть одно. Через год, в 2008 г., Ольга блеснула еще в одной громкой фотосессии – на этот раз для Lanvin. Огненно-рыжее платье вкупе с бледными тонкими чертами внешности придали ее красоте поистине инопланетное звучание. Однако в фэшн-мире анорексичной стройностью Ольги вряд ли кого-то удивишь. Там она – одна из самых успешных моделей и просто белорусская девушка, сумевшая заявить о себе на весь мир.


Этот список далеко не исчерпывающий, в него можно было бы включить сотни моделей, продолжающих истязать себя диетами и желающих приблизиться к идеалу, который, как известно, недостижим.

Как бы то ни было, на сегодняшний день в престижном рейтинге самых востребованных моделей мира models.com лидирует вовсе не худышка. Лару Стоун, любимицу дома Chanel, неоднократно упрекали за округлые (англичане называют это словом «curvy»), не вполне модельные формы. Но это обстоятельство не помешало ей стать самой-самой. Кроме того, главной приметой последнего сезона стала обращение к "фигуристым" моделям 90-х (Летиция Каста, Эль Макферсон) и абсолютно неформатных для подиума "ангелов" Victoria's Secret. Каноны каждый сезон меняются, как модные тренды, а стереотипы о том, что анорексичный модельный типаж является классикой, уже давно является отжившим анахронизмом.