Модельный бизнес: мифы и реальность

"Политика и модельный бизнес – два самых больших мифа, которые придумало человечество", – заявляет эпатажный манекенщик Данила Поляков. Но если с политикой все бесповоротно ясно, то модельный бизнес оставляет немало вопросов. Рассматривая глянцевые журналы, люди верят, что у моделей есть все: слава, красота, огромные деньги или, наоборот, нет ничего кроме глупости, самолюбования и порочных привычек. Где правда, а где вымысел? FashionTime – о самых распространенных мифах модельного бизнеса.


Миф 1: все модели живут гламурной жизнью

Развенчанием этого мифа в свое время занялся нью-йоркский фотограф Уилл Андерсон. Его модели из "Апартаментов 301" живут в декорациях пьесы Горького "На дне" (крошечная квартира – пространство, перегороженное простынями, в котором ютятся сразу не менее 10 моделей). Они спят, пьют, едят и ждут – все время ждут, когда наконец раздастся телефонный звонок, и голос на том конце провода предложит им контракт на миллион долларов. Бывший манекенщик Андерсон застает своих коллег по ремеслу  в самых разнообразных позах, ловит их за самыми будничными занятиями (чисткой зубов, игрой на гитаре), как бы давая понять, что разницы между миром, в который они все так жаждут попасть, и тем, из которого они только что вышли, просто не существует.

Надо заметить, что все вышесказанное относится прежде всего к начинающим моделям. Приехав в Нью-Йорк или Париж, они живут в кредит (агентство оплачивает жилье и мелкие расходы) ровно до той поры, пока не получат контракт и не начнут отрабатывать деньги. Жилье – апартаменты, напоминающие хостел (по 4–5 человек в одной квартире), режим – спартанский (кастинги начинаются с 5–7 утра и могут продлиться до вечера), требования – заоблачные (после 6 месяцев простоя модель отправляют домой). Вот и спешат они слиться с городским ландшафтом, ныряя в извилистую парижскую подземку или нью-йоркский сабвей с буком под мышкой,  просиживая на бэкстейджах в ожидании того момента, когда все это закончится, и грянет щедрый и обильный фуршет.

Пожалуй, многочисленные афтепати с бесплатной выпивкой и закусками, которые многие модели не стесняются называть русским словом "халява", – самый желанный пункт среднестатистической модельной биографии. Особо расточительные глушат Dom Perignon всю ночь напролет, а наутро отправляются до дома пешком.


Миф 2: все модели – недалекие, ограниченные люди

Этот миф лег в основу знаменитого фильма "Зуландер". Герой, поймав свое отражение в ложке (когда ел овсянку) и воскликнув: "Боже, как я невероятно красив", просто обязан был стать моделью, чтобы потом взять в руки журнал Time и прочесть о себе: "Модель-идиот". Этот фильм стал любим многими моделями – не потому, что они признают себя идиотами, но потому, что, как и Дерек Зуландер, могут задаться тем же вопросом: "Кто я?". Быть "профессионально красивым" всю жизнь не получится – это осознают все. Чтобы не повторить сцену Дерека "возвращение блудного сына с одним гламурным чемоданом домой", у большинства только начинающих свою карьеру есть план – получить образование. Совмещать моделинг и учебу, зарабатывать моделингом на учебу становится обычной практикой для многих  моделей. Кто-то выбирает профессию, смежную с фэшн-бизнесом (фотограф, модельер, стилист), кто-то – далекую  от него (среди бывших моделей встречаются экономисты и адвокаты).


Миф 3: все модели идеально красивы

"Я часто слышу такие слова, как "красота", "привлекательная внешность", "точеные черты лица", – говорит еще один персонаж "Зуландера", манекенщик Хэнсел. Победив своего соперника не красотой, а напором и харизмой, он еще раз доказал вечную, как мир, истину: в модельном бизнесе идеальная красота ничего (или почти ничего) не значит.

Конечно, находятся дизайнеры, готовые преклоняться перед своей моделью, видеть в ней венец творения и превращать человека из плоти и крови в миф (живой пример – Карл Лагерфельд и его модель Батист Джиабикони). Большинству фотографов и модельеров нравится иметь дело не с отлитым в бронзе идеалом, а с уникальным набором черт, из которых они, как Пигмалион из слоновой кости, каждый раз могут сотворить что-то новое. Яркий пример – Кейт Мосс и фотограф Корин Дэй. Именно этой парочке принадлежит самое масштабное по меркам модельного бизнеса развенчание мифа об идеальной красоте. Красоте, которая может прятаться в складках школьной формы, изгибах полуразвитой фигуры и детских чертах лица. Это поняла Корин, как только увидела 15-летнюю Кейт, спешащую на школьный автобус. А после выхода журнала The Face с Кейт на обложке это понял весь мир. "У меня тогда были кривые ноги, неровные зубы и неправильный нос", – признавалась Кейт. Однако это не помешало ей занять место фэшн-иконы, потеснив канонических моделей прошлого.


Миф 4: все модели сидят на голодной диете

Слухи об анорексии моделей нашли свое подтверждение в 2006–2007  гг. после смертей бразильских сестер-манекенщиц Лисель и Элианы Рамос, Анны Рестон и израильской модели Иланит Элимелех. Никогда еще модельный мир не был так близок к отмене нулевого размера и утверждению новых параметров. Организаторы итальянской недели моды наложили запрет на участие в показах моделей с недостаточным индексом массы тела (BMI). Однако этот метод не учитывал моделей, чья худоба была наследственной – а таких, по данным модельной статистики, оказалось большинство.

Невероятно, но факт: как бы модели ни оказывались заняты, в своем напряженном графике они обязательно находят время на завтраки, ланчи и обеды. Заметки об "отсутствии завтрака и круглосуточной кухни" в одном из отелей легли в основу дневника Саши Пивоваровой. А риторический вопрос: "Где еда?", заданный моделью Жаклин Яблонски, а также список съеденных ею за день блюд (яичница и капучино, йогурт, миндаль, стакан овощного мусса, куриные сэндвичи, печенье и немного шампанского) легли в основу недавней статьи в Harper's Bazaar. Точку в этой истории поставила Жизель Бундхен. "Как машина нуждается в бензине, так наше тело нуждается в еде. Я ем, потому что я не хочу упасть в обморок на подиуме", – заявила она на телевизионном шоу Entertainment Tonight.


Миф 5: у всех моделей нетрадиционная ориентация

Миф о том, что все мужчины-манекенщики – геи, пошел от той самой обиженной девушки-модели, которая однажды переодевалась на бэкстейдже марки N в пестрой толпе остальных моделей, среди которых присутствовали мужчины. "Представляете, – сетовала она потом знакомым моделям, – вместо того, чтобы смотреть на меня, они пялились на свое собственное тело!" Возмущению моделей не было предела. Вот только они не подозревали, что о них самих пару минут назад подумали юноши напротив. Их собственные приторные поцелуи, ласкающие жесты и общая веселость навели их на мысль "только об одном". Невероятно, но факт: большую часть слухов и сплетен о моделях с удовольствием распространяют о себе сами модели. А давнее противостояние между моделями разного пола, где девушкам достается все (больше славы, денег), а мальчикам ничего (редкие единицы добиваются успеха), делает их похожими на параллельные линии, которые не пересекаются. "Слух о моделях с нетрадиционной ориентацией ушел в историю модельного бизнеса, как самое крупное заблуждение", – говорят они друг о друге. А потом оказываются наедине со своими собственными проблемами: "Ты просыпаешься один, садишься в самолет и проходишь таможню в одиночестве, твой телефон не работает и тебе даже не с кем поговорить". Невозможность поддерживать отношения с любимыми на расстоянии и отсутствие личной жизни – одни из самых распространенных проблем, с которыми сталкиваются юные модели, находясь далеко от дома.


Миф 6: все модели принимают наркотики

Этот миф был замешан на "героиновом шике" 90-х и его знаковых фигурах: порочной нимфетке Кейт Мосс, маленьком гиганте большой фотографии Дэвиде Сорренти, умершем в 20 лет от передозировки, и его чудом уцелевшей подруге Джейми Кинг, Кельвине Кляйне с его скандальной рекламой Obsession и даже президенте Кеннеди с его разгромной речью о вреде героина. И хотя "героиновый шик" был упразднен, его следы уходят в глубь истории фэшн-бизнеса, а остатки рикошетом долетают до сегодняшнего дня. Способствовал этому и мировой кинематограф. Благодаря ему мы в сотый раз готовы смотреть на томную, всю в опиумных кольцах, Верушку из ленты Антониони "Фотоувеличение" или на растворившуюся без остатка в любви к героину Джию Каранджи из фильма "Джиа". "Все это в прошлом", – скажут некоторые. Но как обстоят дела с наркотиками в модельном бизнесе сейчас? "Я слышала о наркотиках в модельной среде, но никогда их не видела", – говорит Синди Кроуфорд. С ней соглашаются знаменитые фотографы Патрик Демаршелье и Питер Линдберг: "Это невозможно – быть успешной и сидеть на наркотиках одновременно", "Работа модели – это труд прекрасно выглядеть 12 часов в сутки". В расписанном по минутам графике современных моделей и впрямь едва остается время на обед из листика салата, вареного яйца и стакана диетической колы, что уж говорить о более серьезных вольностях! Модельный мир, переживший закат эпохи супермоделей,  в два счета заменяющий одну модель на другую, таких вольностей просто не допустит.


Миф 7: все модели баснословно богаты

Миф о том, что модели не встают с постели меньше, чем за $10 000, ушел в прошлое вместе с эпохой супермоделей. Исключение составляют модели, попавшие в десятку Forbes, возглавляемую Жизель Бундхен и замыкаемую Каролин Мэрфи. Все прочие, даже те, кто является красой и гордостью авторитетного рейтинга models.com, своими гонорарами не разбрасываются. Многие из них еще помнят те времена, когда они только начинали свою карьеру и жили в чужом городе на $75 в неделю, одолженные агентством. И хотя трудные времена для многих из них позади, вопрос о заработке по-прежнему считается неловким и в чем-то даже секретным. Так, самый известный датский манекенщик, звезда всех мировых подиумов Матиас Лоридсен на вопрос: "Каков ваш доход?" сначала невинно улыбается, а потом застенчиво просит: "Можно, я пропущу этот вопрос?". Гораздо большей откровенностью отличается русский манекенщик, сын известного актера Александра Лыкова, Матвей Лыков: "Я получаю $1000 за шоу в Европе". Для сравнения: в России манекенщики получают $70–80 за показ, а доход в $1500 в месяц считается уже пределом мечтаний. Для нацеленных на Запад работа модели все чаще становится способом заработать на квартиру/машину или обучение в престижном вузе.


Послесловие: миф о том, что русские модели популярны на Западе,  является чистой правдой. Загадочная русская душа, обнаруженная под идеальной оболочкой славянской внешности, безотказно действует на дизайнеров, которые отчаялись увидеть в модели музу и сотворца. "Я люблю запах дождя. Он напоминает мне дом. Он напоминает мое детство в России", – рассказывает в интервью западным журналистам Матвей Лыков. И модельный бизнес, отбросив все свои стереотипы, говорит ему: "Верю!"